Самый любимый - Страница 29

К оглавлению

— Я считаю, что нам нужно поговорить, — сказал он с усилием.

Ее брови удивленно вскинулись.

— Непонятно лишь, по какому поводу.

— По поводу прошедшей ночи, — сказал он резко и безжалостно. — Ты ведь не забыла эту ночь?

Лара почувствовала, как у нее перехватило дыхание — как он смеет преследовать ее и разговаривать с ней подобным тоном!

— Ну вот — вижу, что не забыла, — продолжал Джордан решительно. — Точно так же, как и я.

— Следует понимать это как комплимент или как оскорбление? — Ее серые глаза потемнели от негодования.

Джордан с трудом сохранил спокойствие.

— Понимай это, как тебе больше нравится. — сказал он мрачно.

— В таком случае я отношусь к этому как к оскорблению! — отрезала она. Он кивнул.

— Пожалуйста, если тебе так больше нравится.

— Да, именно так!

— Твоя враждебность ничего не меняет — нам все равно нужно кое-что обсудить…

— Что, например? — сердито прервала его Лара. После происшедшего она могла ожидать от Джордана сожаления или даже раскаяния, но уж никак не недовольства! — Прошлой ночью ты затащил в свою постель девчонку и сделал из нее женщину. Что же тут можно обсуждать? — презрительно сказала она, предпочитая, наконец, выйти из машины, поскольку он смотрел на нее сверху внизу, и это ставило ее в невыгодное положение.

— Одно то обстоятельство, что ты оказалась тем, кем ты оказалась, является…

— То есть девственницей? — уточнила она с горькой насмешкой и одновременно с вызовом.

— …является достаточным поводом для разговора, — закончил Джордан упрямо.

— В самом деле? — В ее голосе чувствовалась обида. — Тебе хотелось бы получить ответ на такой вопрос, как — каким это образом такая неразборчивая в связях вертихвостка оказалась девственницей? Или, — она сделала многозначительную паузу, — не заставит ли ее отец жениться на ней? В качестве ответа на первый вопрос могу посоветовать тебе не совать нос в чужие дела. А что касается второго вопроса, то отцу пришлось бы сначала заставить меня! — Она посмотрела на него с откровенной неприязнью. — Ну вот, я задала все возможные вопросы и сама ответила на них. Теперь нам нечего больше обсуждать. Тебе этого достаточно?

— Нет! — ответил он резко.

— А вот мне вполне достаточно, — сказала она упрямо. — И я не желаю больше выслушивать тебя.

— Нет, тебе придется меня выслушать! — Джордан грубо схватил ее за руку и тут же, увидев, что она побледнела, отпустил ее. — В чем дело? — Он нахмурился, заметив, как у нее резко перехватило дыхание. — Неужели я до такой степени напугал тебя в прошлую ночь?

После этой насмешки ее щеки мгновенно покрылись румянцем.

— Дело тут вовсе не в страхе, — произнесла она, расстегивая пуговицу на рукаве блузки. Подняв рукав, она показала ему свою руку. — Мне больно, когда ты снова давишь на эти места!

Его темно-синие глаза прищурились и замерли, увидев ее руку, вся внешняя часть которой была покрыта багрово-черными кровоподтеками. Джордан крепко сжал зубы, и выражение его лица заметно изменилось.

— Неужели это сделал я? — медленно произнес он.

— Нет, — насмешливо сказала она, — это я сама наткнулась на дверь! Так ведь говорят обычно женщины, избитые мужчиной, не правда ли?

Не обращая внимания на ее язвительный тон, он повернул руку и обнаружил на ней еще несколько синяков.

— А еще где-нибудь есть? — спросил он угрюмо.

— Есть! — раздраженно ответила Лара, вырвав руку и застегивая рукав блузки. — Но я не собираюсь их тебе демонстрировать! — Она неровно вздохнула. — Как ты узнал, где меня искать, Джордан?

— Однажды твой отец говорил мне, что у вас есть дом в поместье где-то в этом районе. — Он пожал плечами. — Когда ваша служанка сказала, что тебя нет дома и что ты отправилась за город, я решил поехать сюда. Мне повезло, что я встретил тебя по дороге, — добавил он сухо. — Как называется это место?

— Поместье Стэплтон, — ответила она коротко. — Джордан..

— Очень внушительный вид, — прервал он ее, глядя на трехэтажное здание из серого камня.

Лара знала, что поместье действительно производит впечатление: сорок акров земли и дом; три садовника поддерживали порядок на территории, а в доме постоянно жила экономка. В тех редких случаях, когда Лара с отцом приезжали сюда, в небольшой деревушке поблизости нанималась временная прислуга.

Поскольку Джордан не выражал намерения уехать, Лара не пошла в дом, а медленно направилась в сторону пустых конюшен. В ее памяти, с большей чем всегда отчетливостью, возникло счастливое время, которое она когда-то повела в этих местах — возможно, потому, что прошлую ночь она навсегда простилась с детством и со всей своей детской непоседливой беззаботностью.

Джордан, который шел за ней следом, облокотился на дверцу стойла.

— Ты ездишь верхом?

— Когда-то ездила.

— И что же потом — потеряла интерес?

Почувствовав насмешку, Лара сердито повернулась к нему.

— Нет, не потеряла — отец запретил мне садиться в седло после смерти Марион!

— Так, значит, она погибла… здесь?! — Его, казалось, потрясло это обстоятельство.

Занятая своими мыслями, Лара кивнула, не замечая, как он в этот момент побледнел.

— Не здесь — вон в том лесу, — показала она в сторону деревьев в полумиле от них. — Ее конь почему-то понес, — тихо, еле слышно сказала Лара, вспоминая, с каким ужасом они с отцом узнали, что Соболь вернулся на конюшенный двор с пустым седлом, и как лихорадочно стали они сами седлать лошадей, чтобы отправиться на поиски Марион. Отец нашел ее в этом леске со сломанной шеей — к этому моменту красивые голубые глаза Марион уже навеки закрылись. — Она разбилась насмерть, — продолжала Лара. — Мы уехали отсюда в Лондон и с тех пор очень редко бываем здесь. Очень странно, что отец рассказал тебе об этом месте, — добавила она, нахмурившись.